Безвременье

Время птицей летит вперед. Вот уже 67 лет с ружьем в обнимку я шагаю по своей охотничьей тропе. Повидал всякое, и пора бы перестать удивляться. Но почему-то с каждым прожитым годом становится все тревожнее на душе. А наше неспокойное и окаянное время наводит на размышления не совсем оптимистичные, заставляя оглядываться назад и сравнивать, сравнивать…

Фото Антона ЖУРАВКОВА

Кто-то из мудрых сказал — все познается в сравнении. Сравнивая любительскую охоту далекого прошлого с сегодняшней, приходишь к горькому выводу, что сравнение не в пользу последней. Любительская охота во все времена была связана с социальными, экономическими и политическими условиями жизни народа. И не последнюю роль в ней играли господствующая в обществе идеология и морально-психологическая обстановка.

Царское правительство чувствовало, что жизнь ставит в повестку дня вопросы лесопользования и охоты, и откликнулось на них «Лесоохранительным» (1888) и «Охотничьим» (1892) законами. Хотя современники и отмечали в них недостатки, но законы оказались настолько глубоко продуманными, что позволили привить населению уважительное отношение к ним, способствовали укреплению роли общественных охотничьих организаций и воспитанию правильных охотников.

Правом на охоту служило государственное именное охотничье свидетельство, выдаваемое на год, и за него взималась плата в размере трех рублей. Одна из важнейших черт закона — получение права на охоту носило заявительный характер, а не разрешительный, как сегодня. Закон предусматривал ряд льгот. В промысловых районах плата уменьшалась от половины до четверти, а в глухих районах не взималась вовсе.

Эти законы послужили хорошей основой для разработки советского охотничьего законодательства. Первые из них, определившие порядок и право на охоту, были обнародованы 29.05.1919 и 20.07.1920. Революционной власти потребовалось всего лишь два-три года, чтобы вооружить охотничье хозяйство необходимыми законами. Завидная оперативность! Чего не скажешь о власти нынешней.

Закон «О животном мире» был принят еще в 1995 г., а вот Закон «Об охоте…» Госдума РФ волокитила 15 (!) лет и разродилась ненужным для охотничьего хозяйства законом. Разработка таких важных законов, как о лесе, земле, воде, охоте и охотничьем хозяйстве должна была вестись в одном русле с опорой на Конституцию РФ, Закон «О животном мире», с учетом прав и интересов всего народа, и приниматься эти законы должны были в одном пакете. И охота и охотничье хозяйство России не были бы размазаны по Земельному, Лесному, Водному кодексам и другим правовым актам. Но этого не было сделано.

Знакомясь с охотничьим делом России конца XIX века, исследователи отмечали, царское правительство оказывало всяческую поддержку охотничьим обществам, а государственное управление охотничьим хозяйством носило демократичный характер.

В декабре 1898 г. А. Силантьев, ведавший проблемами охоты, издал книгу «Обзор промысловых охот в России». В ней освещалось состояние охотничьего дела того времени. Кстати, А. Силантьев в годы советской власти стал одним из видных охотоведов.

Он отвергал развитие охотничьего дела в России по западноевропейскому варианту.

«Для России, — писал он, — путь развития охотничьего хозяйства, принятый в Западной Европе, неприемлем, так как гражданские права большинства населения не способствуют представлениям русского человека об охоте… При наличии частного землепользования вполне возможна национализация дичи и широкая демократизация охоты… Дичь должна быть признана государственной собственностью независимо от того, где бы она ни обитала, причем право пользоваться охотой должно принадлежать всему населению. На этом принципе должно быть построено наше охотничье хозяйство…».

В СССР охота и охотничье хозяйство носили четко выраженный и организованный характер. Правительство приняло ряд решений, направленных на развитие охоты и охотничьего хозяйства, а также всячески поощряло общественную деятельность охотников. За эти годы выросла и окрепла самая крупная и мощная общественная организация — Росохотрыболовсоюз. Но грянула перестройка.

В стране набирало силы кооперативное движение, народ упивался воздухом, в котором витали флюиды «нового мышления», «консенсуса», «плюрализма мнений» и, как любил говаривать «отец перестройки», «процесс пошел». Власть без всякой на то необходимости в 1988 году создает Госкомприроду РСФСР, которая и начала свою деятельность борьбой с существующими природоохранными органами и особенно с Главохотой.

Можно с уверенностью утверждать, что с 1988 года начался демонтаж структуры государственных органов управления охотничьим хозяйством. Это повлекло ликвидацию госпромхозов, предприятий Заготживсырья, к сокращению рабочих мест более чем в два раза и к ухудшению охраны животного мира, что положило начало сокращения численности диких животных. Капитализация народного хозяйства России нанесла окончательный, сокрушительный удар по охотничьему хозяйству.

С благими намерениями в 1993 году был создан Департамент по охране и рациональному использованию охотничьих животных при Минсельхозе РФ. Как показало время, министерство всего-навсего явилось госбюджетной «крышей» для чиновничьего аппарата, а вот инспекционные и организующие функции департамента свелись к нулю. К руководству департаментом пришли люди, жаждавшие перемен и воплощения в жизнь своих давних прожектов.

Департамент МСХ РФ вместо продуманной и четкой позиции в руководстве охотой и охотничьим хозяйством, развязал войну с обществами охотников, проталкивая госохотбилет, отбирал у обществ лучшие угодья, переманивал из их рядов членов, обещая им вольницу в угодьях общего пользования. Результаты такого «руководства» дали обильные всходы чертополоха: беспредел, творимый браконьерами, изъятие охотугодий у обществ охотников и поощрение создания на их базе коммерческих и частных охотхозяйств.

Расходы на охоту многократно возросли, и все это вызывало недовольство рядовых охотников. Младореформаторы, упиваясь вседозволенностью, забыли о предостережении русского писателя В. Короленко: «Самая большая опасность для власти даже не бедный, а обиженный народ». Такая деятельность департамента привела к полному развалу некогда мощного охотничьего хозяйства. Судить об этом можно, например, по такому показателю: в лучшие урожайные годы в стране закупалось свыше 20 млн шкурок норки, а сегодня немногим более 3 млн.

Печально, но факт. От чиновников и сегодня слышим убаюкивающие речи, мол, давайте подождем немного, затянем пояса, просчеты и ошибки «капиталистической молодости» будут исправлены, и кризис преодолеем. К сожалению, мы продолжаем жить между героическим прошлым и светлым будущим. Но, как сказал поэт: «Жаль, только жить в эту пору прекрасную уж не придется ни мне, ни тебе». А жить-то хорошо хочется сегодня!

Гордость национальной культуры любительская охота пришла в упадок. Рядовые охотники вытеснены из угодий и все чаще становятся на путь браконьерства. Особенно в тяжелом положении оказались малоимущие охотники, инвалиды и пенсионеры.

Хотелось бы, чтобы власти вспоминали о пенсионерах, ветеранах и старейших охотниках не только в Международный день пожилых людей (1 октября) и в очередную годовщину Победы в Великой Отечественной войне. У охотников теплилась надежда, что народные избранники проявят о них заботу в принимаемом Законе «Об охоте…», но этого не случилось. Не мешало бы нашим депутатам поучиться у «проклятых» американских империалистов. У них в законе об охоте есть место охотникам и юным, и инвалидам, и пожилым. Их права и льготы четко прописаны. И ни у кого мысли не возникает, чтобы покуситься на них.

Ученые и простые охотники предупреждали, если охотничье законодательство не будет учитывать материальные возможности малоимущих категорий граждан, то для них окончательно захлопнется окно в природу, и это будет способствовать росту протестного браконьерства.

А. Силантьев говорил: «Когда беднейшие слои охотников, не имея материальной возможности состоять в различных охотничьих кружках и обществах и арендовать угодья, оказывались лишенными возможности охоты, они вынуждены были вставать на путь браконьерства. А охотничья страсть неистребима в человеке, и никакие запреты не в силах ее заглушить».

Поэтому, как считал А. Силантьев, необходимо искоренить социальный корень браконьерства, т.е. изменить общие условия охоты. Жаль, федеральная власть не прислушалась к мнению таких ученых, как В. Дежкин, профессор, академик РАЕН, и В. Сафонов, профессор, членкор РАСХН, высказанное ими в статье «Два пути возрождения» («РОГ» № 12, 2007 г.) по выводу охотничьего хозяйства России из кризиса. И вряд ли мы чего-то путного от нее дождемся.

В связи с этим напомню характеристику власти, данную Д. Граниным, писателем, экс-депутатом ГД: «Я увидел власть вблизи, на расстоянии рукопожатия… физиономия у этой власти такова, что в нее невозможно влюбиться». Забывает наша властная элита и высказывание М.Е. Салтыкова-Щедрина (а может, вообще о нем не знает): «Отечеству надобно служить, а не жрать его».

Я назвал толику проблем из их общего числа, лежащих на поверхности, и о которые мы ежедневно спотыкаемся. Разрешение некоторых не требует больших умственных и финансовых усилий. Нужна лишь политическая воля, а вот ее то, как раз нашим властям и не хватает.

Читаешь Закон «Об охоте…» и диву даешься. Депутаты, министры, крупные ученые охотоведы, руководители общественных охотничьих объединений — все живут в Москве. Их кабинеты находятся чуть ли не через улицу, окна в окна, но встретиться, чтобы обсудить проблемы охоты и охотничьего хозяйства за одним столом, они никак не могут.