Зму: в поисках альтернативы

С момента, когда была опубликована моя статья «ЗМУ: всероссийская подстава?», прошло больше года. Все это время я внимательно наблюдала за развитием этой темы. Море обоснованной критики новых правил, предложения вообще «упразднить», «отменить», «прекратить компьютерный псевдоучет» или, по меньшей мере, вернуться к старой, проверенной методике. Но методика зимнего маршрутного учета, действовавшая до 2012 года, тоже была не лишена недостатков в городской среде.

Фото Вячеслава ЗАБУГИНА

 Перейти к статье: «ЗМУ: всероссийская подстава?»

Если обратиться к поиску альтернативных средств получения достоверных исходных данных, то, помимо отдельных курьезных предложений технического характера типа «надеть на каждого учетчика нагрудную видеокамеру», реально удалось обнаружить лишь одно конкретное законченное комплексное предложение по формированию системы государственного мониторинга. Результат беседы с его автором, известным читателям «РОГ» д-м биол. наук Владимиром Михайловичем Глушковым, — в этом интервью.

— Владимир Михайлович, сегодня часто можно слышать призывы — ЗМУ вообще отменить. Можно, а главное, нужно ли это делать?

— Отменять, конечно, ничего не нужно. Это наша самая плохая черта — сразу все отменять, ломать, а потом строить заново. У меня в отношении к учетам охотничьих животных методом ЗМУ уже давно сложилось мнение о необходимости реорганизации этой работы — передачи из рук любителей специалистам региональных управлений, предоставив охотпользователям больше времени заниматься не менее важным вопросом — биотехнией.

— В чем, на Ваш взгляд, основная проблема и каковы перспективы ЗМУ в том виде, в котором мы его знали раньше?

— Для охотпользователей проведение учетных работ — это тяжкое бремя. Государство в свою очередь не может доверять данным, которые получены любителями, непрофессионалами, к тому же заинтересованными в результатах учетов на той или иной территории.

Надо уменьшить нагрузку на охотпользователя и найти способ получения достоверных данных, реально отражающих уровень численности и сопоставимых по годам, или, по терминологии специалистов, «во времени и пространстве». Для этого и необходим перевод мониторинга на профессиональное исполнение с соответствующим методическим обеспечением.

Государство обязано, как непосредственный хозяин этих ресурсов, иметь инструмент, позволяющий контролировать состояние, территориальное распределение, факторы, которые определяют основные параметры того или иного ресурса. Я имею в виду «службу государственного мониторинга ресурсов охотничьих животных».

Ее концепция впервые была озвучена мною в 2009 году на межрегиональной конференции в Кургане.

— То есть Вы предлагаете полностью освободить охотпользователей от проведения учетов? А кто и как должен тогда учеты проводить? Поясните, пожалуйста, технологию. В чем заключается качественное отличие предлагаемого метода как системы государственного мониторинга?

— Я предлагаю следующую схему. Охотпользователь имеет право провести ЗМУ или может подсчитать своих животных любыми доступными ему методами с целью мониторинга состояния их поголовья и обоснования своего будущего запроса на определенную квоту — количество разрешений. А государственный мониторинг на всей территории административной единицы и государства в целом должен осуществляться своим чередом, по своему плану и своим задачам, в том числе и для определения лимитов добычи животных.

Ведь изъятие животных из природы путем охоты служит одним из основных методов управления ресурсами. Перевод исполнения учетных работ из любительского русла в профессиональное радикально снизит влияние ошибок субъективного плана: их тысячи, и далеко не все они могут быть выявлены и идентифицированы по формальным признакам.

По предлагаемой концепции государственного мониторинга исполнителем должен быть территориальный сотрудник регионального управления охотничьим хозяйством, тот, кого раньше называли районным охотоведом.

Этот территориальный сотрудник должен быть профессионалом, работа его должна оплачиваться в соответствии с трудовым законодательством, он должен быть проинструктирован, технически и материально обеспечен, знать правила проведения учета. То есть работу должно выполнять одно ответственное государственное лицо.

— Представим себе: один человек одну неделю работает по группе маршрутов, к примеру, в южной части района, потом в северной. Пока он обойдет весь этот район, ситуация поменяется. Он же не может сделать это за три-четыре дня… Учеты получаются растянутыми по времени, он месяц будет делать этот «мониторинг», пока весна не наступит и снег не растает?

— Может случиться всякое: известны случаи, когда учет на коротких маршрутах в некрупных хозяйствах ведется почти по месяцу. В условиях, когда учетные трассы подготовлены заблаговременно, исполнитель вместе с помощником — водителем транспортного средства может за несколько дней осуществить весь объем учетных работ на территории своего административного района. Сразу отпадают сотни исполнителей-охотников, которые вносят свои поправки, ошибки и т.д.

Маршруты (трассы) должны быть постоянны (не меняться из года в год). Этим обеспечивается, в числе прочего, сопоставимость данных по годам, что позволяет специалисту использовать многолетнюю статистику, чтобы определить, в каком направлении изменяется численность (тренд), или подтвердить ее стабильность.

По предлагаемой методике предполагается делать около пяти длинных маршрутов на район. В программе обработки предусмотрен алгоритм корректировки общей протяженности маршрута в зависимости от величины погрешности расчетной численности, но увеличением количества маршрутов и километров вопрос точности полностью не решается.

Корректность учетных данных обеспечивается правильным выполнением всей процедуры учетного процесса, начиная с определения вида животного и направления пересекшего маршрут следа.

— Я знаю, что Вы проводили апробацию методики, к примеру, в Курганской области…

— Да. В Курганской области мы делали учеты на автомобиле. Там есть маршруты, для целей охраны и охоты, протяженностью до 70 километров. За день можно сделать пару таких маршрутов, если они изучены, расчищены. При большой плотности встреч животных трудно успевать с регистрацией. Погода может внести свои коррективы.

Кстати, упоминая работы по апробации новой методики в Курганской области, каждый раз я с благодарностью вспоминаю Петра Николаевича Федотова и Николая Александровича Лопана, оказвавших мне всестороннюю бескорыстную помощь. Работы того — первого этапа апробации помогли уточнить концепцию государственного мониторинга и структуру программного комплекса.

— Допустим, технически учетчик успевает проехать это расстояние, но как быть с фиксацией и обработкой данных?

— Когда в 2009 году мы продумывали методику, не планировали пользоваться каким-либо особым прибором для регистрации. Треки предполагали сохранять на спутниковом навигаторе «Гармин», а характеристику каждой точки встречи следов параллельно записывать в журнале. Потом эти данные совмещать с отметками времени и вручную заносить в программу расчета.

Но когда начали проводить проверку метода на протяженных маршрутах, выяснилось, что люди физически не могли выполнить такой объем работы, проезжая на снегоходе 70 км за отведенное в течение дня время. Элементарно пальцы мерзнут, держа авторучку.

Значительного времени требует и занесение данных вручную в ПК. Тогда и возникла идея создания устройства для регистрации данных учета, реализовавшаяся в виде программного комплекса, состоящего из программы регистрации и программы обработки данных. Программа регистрации создана для смартфона с операционной системой Android и встроенным GPS-модулем. Это наиболее массовый и дешевый вариант подходящего для наших целей устройства.

При пересечении следа на сенсорном экране выбираются в специальном окне вид животных, количество особей, в том числе молодняка, в группе. Командой «сохранить» запись вместе с координатами точки регистрации сохраняется в памяти смартфона.

Полевые испытания устройства и последующая апробация нового метода подтвердили положительные оценки.

— В чем отличие от методики с использованием навигаторов «Гармин»? Вот человек выезжает на снегоходе со своим смартфоном, видит первый след…

— Так же, как и на навигаторе по методу ЗМУ, в смартфоне отмечается количество пересечений: одна координатная точка ставится на месте прохода животных, независимо от числа животных в группе.

— Почему регистрируется именно точка, именно одно пересечение, а не каждое животное по отдельности?

— В программе обработки данных введены, помимо метода А.Н. Формозова, формулы расчета плотности, по дистанции между встречами. Встречей считается любое число животных, прошедших в одном направлении и в одно время. Так называемая группа.

Данные регистрации и координаты каждой точки пересечения следов (или визуального обнаружения животных) сохраняются в памяти устройства, и по формулам рассчитывается плотность населения вида в районе маршрута. В чем преимущество?

Расстояние между местами обнаружения переходов зверей характеризует не только плотность, но и активность животных в данный период, в данный день учета. Не нужен целый комплекс трудоемких работ для определения протяженности суточного наследа, по которой рассчитывается пересчетный коэффициент к формуле Формозова. Другой новый метод расчета плотности — по частоте встреч нулевых площадок.

При прохождении учетной трассы программа автоматически разбивает весь маршрут на пятисотметровые единицы отбора. Отрезки маршрута без следов животных для краткости названные здесь «нулевыми», тоже являются показателем плотности данного вида.

Расчетные показатели в новых формулах по совместительству играют роль пересчетных коэффициентов. Есть и другие, полезные для пользователя, инновации.

Подробнее о самой технологии учета, квотировании добычи и прочих тонкостях можно прочитать в моей статье «О внедрении новой системы мониторинга и квотирования в практику государственного мониторинга» в сборнике «Теоретическая и прикладная экология» № 1, 2016.