Охота и закон: мы тоже виноваты

Какова в современном обществе степень доверия к охотнику? Давайте будем честными и скажем: непростая и в большей степени негативная. Фраза «Охотник — значит хороший человек»  давно в прошлом.

Фото: Дмитрий Щаницын

Охота из благородного и уважаемого занятия стала для большинства охотников азартным времяпрепровождением, мечтой не о достойной дичи, а о заветном куске мяса; наплевательским отношением к правилам охоты, со стрельбой в пустот» и дружеской попойкой в компании. Обидно? Очень! Почему же так произошло?

Давайте не будем лукавить, а вспомним добрую русскую пословицу «Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива».

Вина в полной мере лежит на самих охотниках и на государстве. В постсоветском пространстве с пропагандой вседозволенности в пресловутые 90-е прошлого века авторитет охоты и охотника упал дальше некуда.

Общество с его устройством, с переходом в «дикий капитализм» на первое место подняло деньги как приоритет бытия.

Совесть, закон, общественное мнение остались на задворках. И это в то время, когда в свет вышло первое после 1917 года еженедельное издание для охотников «Московская охотничья газета», впоследствии — «РОГ», поставившее своей целью пропаганду правильной охоты. Затем вышли «Природа и охота» и «Охота и охотничье хозяйство» — профильный журнал для профессионалов и любителей охоты.

Но общество уже пошло «другим путем», и раскаченное сознание наших граждан было нацелено на зарабатывание денег, и как можно больше.

Не отставали в этом вопросе и общественные организации, в том числе и общества охотников.

Во что превратился прием в члены районных ООиР? В полную фикцию и формализм, в сбор денег с желающих стать охотником. Вот и понеслось!

Охотничьи общества, потеряв практически всю правовую возможность охранять арендованные угодья (что собой нынче представляют права егеря, рассказывать не надо), напринимали в охотничьи ряды массу людей, далеких от охоты, но с ружьями, мягко говоря, профанов в охоте.

Их и охотниками назвать сложно, они, кроме тоста «Ну, за охоту!» и фразы «Зверь ушел на дальний кордон», об охоте и вовсе ничего не слышали, но «стрельнуть» по дичи готовы за милую душу.

Статистика — серьезная вещь. Если в советское время несчастный случай на охоте был ЧП не просто районного масштаба, а как минимум областного, а то и бери выше, то в 90-е и в начале 2000-х стало обычным и довольно частым явлением.

Я, к примеру, уже давно не езжу на открытие охоты на утку в любимые мной места лишь потому, что в первые дни там просто опасно находиться. Убьют!

Пальба по тростникам, по открытой воде и, как следствие, страшные рикошеты; стрельба по дичи, которая вовсе не является охотничьей, и т.п.

И если учесть, что каждый второй охотник с похмелья или вовсе под градусом, то и говорить нечего. Что это? Бескультурье?

Неуважение к охоте? Да нет! Просто для горе-охотников это норма, и исправить такое форменное безобразие можно лишь путем ужесточения законодательства, вплоть до исключения из Общества охотников с невозможностью пожизненно брать в руки ружье.

Пьяный с ружьем в руках сродни пьяному водителю, и наказание тут должно быть соответствующим.

Полагаю, если человек охотится в пьяном виде или грубо нарушает правила охоты, то он нарушает не просто закон, а этические нормы, которые существуют в обществе и исполнение которых являются просто долгом чести.

Вторым ударом стал развал системы охотнадзора. Что сегодня значит госохотинспектор в охотничьих угодьях?

Скажем мягко, личность номинальная! Ну, составит протокол по мелочи, а если что серьезнее, скажем, досмотр браконьерской машины провести, оружие изъять, так это уже только с работниками полиции.

В 90-е годы ряды охотинспекторов покинуло множество действительно толковых сотрудников, которые не смогли смириться с развалом системы и унижением их работы со стороны государства.

Кто пришел на их место? Нетрудно догадаться… Не буду называть фамилии, но скажу, что на одном межрайонном участке в Московской области за последние двадцать лет в должности охотинспекторов побывали четыре гражданина, не имеющие соответствующего образования; один из них вообще далек от охоты и просто любитель спиртного, а другой с двумя «дисциплинарками» за нарушение правил охоты, и занял он эту должность просто ради мести обществу. Что было от них ожидать?

И из этого также формируется общественное отношение к охоте и охотникам.

Фото Олега ТРУШИНА

Третьим ударом по охоте стало введение государственного охотничьего билета. Тут у желающих стать охотниками вообще полностью развязались руки.

Какие еще рекомендации охотников, какие еще справки о судимости и благонадежном поведении по месту жительства, какие членские взносы, какие Правила охоты, какой охотминимум?!

Пошел и получил охотбилет «зеленого» образца, и все, беги в полицию за лицензией на приобретение оружия. Быть членом в охотничьих обществах стало незачем!

Стало доходить до абсурда, когда охотники, пойманные за нарушения правил охоты и вызванные на обсуждение ситуации в товарищеские дисциплинарные комиссии, созданные при обществах, придя туда, на глазах всех рвали свои членские билеты со словами, что «охотничье общество — это пустота и что они и с «государевым» охотбилетом на охоту пойдут».

А ведь любое общество — это не просто объединение по интересам, а прежде всего коллегиальная дисциплина, в данном случае охотничья. Отсюда и этика, и мораль и, как следствие, соблюдение закона.

В-четвертых, от года к году уходит старое поколение охотников, чей золотой век охоты выпал на 50–80 годы прошлого века.

Для них, воспитанных в строгих рамках закона, этика и культура охоты, пусть без пышной атрибутики старорусских охот, была всегда на первом месте.

Для них нарушение правил охоты, браконьерство было не просто преступлением, но прежде всего предательством совести, которая выше закона, дабы стоит над ним.

И в-пятых, как это ни банально будет звучать, чрезмерная борьба с гражданами — охотниками, владеющими оружием.

Настоящих охотников государство унизило настолько, что уже перечеркнуты границы всего разумного.

Почему охотник с 30-летним стажем и более, уважаемый в обществе человек, должен идти сдавать анализы на наркотические вещества наравне с гражданином, который еще и ружье в руках не держал?

Почему охотники-ветераны, я не говорю уже о почетных членах Ассоциации и заслуженных работниках охотничьего хозяйства, должны идти и «пробивать» себе массу справок, что они не психопаты и наркоманы?

Где здравый смысл? Кого государство видит в лице охотников? Героев из фильма «Особенности национальной охоты»? Умалишенных? Уголовников? Наркоманов?

Мне, как адвокату, частенько приходится работать с гражданами, совершившими тяжкие преступления против жизни и здоровья людей, и с уверенностью могу сказать, что охотники среди них скорее исключение, нежели закономерность.

Вот и отказываются старики-охотники от владения оружием, оставляют охотничьи общества, порой лишая себя последней радости в преклонные годы. А вместе с ними уходит и наставничество в среде начинающей охотиться молодежи. И вот вам результат — потеря особого культурного слоя в охотничьей среде.

Развалив слаженную систему охотпользования в государстве (напомним, что одним из первых правовых актов советской власти был Закон «Об охоте», и это не случайно!), в сегодняшнем государстве общественное мнение об охоте и охотниках зиждется еще и на обывательском понятии глумления над охотниками за то, что они стреляют дичь, то есть «убивают».

И эти дельцы от зеленых не желают говорить о том, что значит охота для русского искусства и литературы в целом. И спасти честное имя охотника могут лишь сами охотники!

Охота и закон — понятия равнозначные. Культура, этика и эстетическая сторона охоты есть те самые три кита, на которых стоит правильная, настоящая охота в строгом соблюдении закона.

И как будет охотник соблюдать эти три составляющее, таким и будет отношение общества к охоте и охотникам. Заставить уважать себя — значит вызвать уважение к себе.

А если нет, то так и будем смеяться над героями фильма «Особенности национальной охоты» и им подобными, видя в них, увы, самих себя, и пенять на то, что общество нас, охотников, не уважает.