Что нас ждет

Под таким заголовком в июле 2007 года, в «РОГ» №№ 29, 30, была опубликована моя статья, посвященная среде обитания охотничьих животных. В этой статье, сохранив прежнее название, в преддверии 2017 года, объявленного президентом Годом экологии, предлагаю читателям подвести некоторые итоги реформирования лесного и охотничьего хозяйства с позиций охраны природы.

Фото Антона ЖУРАВКОВА

Вопрос охраны природы сложен и во все времена был и остается проблемным, с существующей объективней неизбежностью — постоянным увеличением народонаселения и индустриализацией.

Основные положения, на которых строится система охраны природы, следующие: охрана природы осуществляется для человека, а не против него; охрана живой природы строится с обязательным рациональным использованием ее производительных возможностей, которые рассматриваются как аспект ее охраны; вся система охраны природы должна быть поставлена строго на научную основу, а вот использование без охраны ведет к полному оскудению. Известны и причины оскудения — непродуманный подход или хищнические намерения.

Видя, как уничтожается лес, очень хочется верить в первую причину, поскольку реально существует объективная составляющая — незнание подавляющим большинством наших граждан леса. Лес для них — опасная среда, куда не ступала нога человека, где легко заблудиться и сгинуть, размеры его огромны, а запасы неисчерпаемы.

Реформирование, заключавшееся в ломке всего, что было создано в Стране Советов, начавшееся с прекращения финансирования организаций и предприятий лесного и охотничьего хозяйств в 90-х годах, привело к ликвидации этих отраслей, и объекты их хозяйствования лишились охраны.

Охрана ресурсов живой природы и, разумеется, их использование получили классический КАНЦЕЛЯРСКИ ОБЕЗЛИЧЕННЫЙ подход, выражающийся в передаче основных полномочий управления лесами уполномоченных Федеральных органов в регионы вплоть до муниципальных: поселковых образований.

Леса поселковых муниципальных образований имеют свое предназначение — удовлетворение нужд населения. До реформирования эти леса имели свое управление, но никакими полномочиями в отношении ГЛФ оно не наделялось.

Впервые в жизни я держу в руках официальный документ — Лесной кодекс РФ, содержание которого совершенно не соответствует изложенным в этом же документе, в ст. 1, основным принципам лесного законодательства.

Хочу оговориться, что обсуждать этот документ я не намерен, а воспринимается он мною крайне негативно. Складывается мнение, что лесоводство для составителей этого документа — темный лес, а если наоборот, то это — глумление над основами ведения русского лесного хозяйства, наставление по разбазариванию государственного лесного фонда.

Первой учебник по лесоводству был издан в 1804 году, а спустя 100 лет — второй — Энциклопедия Русского лесного хозяйства, в двух томах: одна книга была посвящена казенным лесам, а вторая лесоводам-любителям. Это огромный труд наших выдающихся ученых и лесоводство, в полном смысле — комплекс наук.

«Основной закон о лесах» был принят Советом Народных Комиссаров 27 мая 1918 года, всего через полгода после установления Советской власти в стране. Главные положения этого закона не противоречили основам лесного хозяйства, изменены были лишь названия: казенные леса стали государственными, а помещичьи — колхозно-совхозными.

В советское время излишества в лесопользовании, особенно в Европейской части страны, имели место, и связано это было с войной. Имели место и «отступления»: установление срока рубок в 100 лет, а также применение так называемых санитарных рубок, что рассматривалось лесоводами «старой школы» как заем у будущих поколений. Основы лесоводства установили срок рубок для наших коренных пород (хвойные) — 120 лет.

В этом возрасте начинает снижаться прирост, и такие древостои называются спелыми. Старше этого возраста леса именуются перестойными, но никаких санитарных рубок по отношению к ним не применялось.

Такие леса всегда присутствуют в почвозащитных и водоохранных частях, а еще больше их, где они преобладают, занимая огромные пространства болот, каменистых участков, крутых склонов и мест с близким залеганием вечной мерзлоты, в лесах, не имеющих хозяйственного назначения. Например, лиственница, растущая на болоте, в возрасте 300 лет, имеет высоту не более четырех метров.

Возвращаясь к основному вопросу, я должен сказать, что водоохранные, в т.ч. водораздельные, а также почвозащитные леса давно определены. Все они лесоустроены по 1-му разряду и имеют стогектарную квартальную сеть.

Количество выделов в квартале может доходить до 30 и более, они разновозрастны и никогда сплошным рубкам не подвергались, только узколесосечным. Сплошные рубки применяются в лесах хозяйственного назначения, имеющих более крупную квартальную сеть (400 га), но и в этих лесах всегда отводятся запретные части.

Группа защитных лесов являет собой результат огромного труда наших предков, а ее структура формировалась в течение более двухсот лет, структура, в которой спелые и перестойные не превышают 10%. Это наглядный пример рационального использования леса.

Нашим законотворцам невдомек, что лесники не только охраняли лес, но и осуществляли уход, который проводится с момента, как дерево срубили, и до того, когда оно снова вырастет до повторной рубки. Это огромный объем работ по формированию насаждений: осветление, прореживание, проходные рубки, уборка пораженных деревьев, бурелома и сухостоя.

Обход лесника был в несколько раз меньше егерского обхода и обычно, при норме в 500 га, не превышал 1000 га. Если бы лесное хозяйство не ликвидировали, мы бы сейчас и не заметили пораженных короедом древостоев; а какой объем работ по уходу за лесными культурами нам оставила Страна советов, просуществовавшая чуть более половины срока расчетной лесосеки.

Правительство Советов уделяло лесному хозяйству должное внимание, особенно посадкам. Для примера приведу некоторые цифры из сохранившейся студенческой тетради (конспекты лекций по лесоводству, 1956 г.) 6-я пятилетка: посадка леса — 3 млн га, аэросев — 320 тыс. га; содействие естественному возобновлению — 380 тыс. га; проведение квартальных лесосек — 190 тыс. га; строительство кордонов — 14 тысяч, устройств телефонных линий — 15 тыс. км.

Существовало положение, по которому нельзя рубить лес ближе 16 километров от берегов рек и по опушкам лесных массивов.

Это положение нарушается повсеместно: рубят вдоль берегов водохранилищ и рек, словом, рубят лес везде, где позволяет дорожная сеть; рубят запретные части на территориях бывших леспромхозов, что влечет за собой нарушение всей системы ведения лесного хозяйства — схемы формирования расчетной лесосеки: 20–40 лет — леспромхоз, а далее лесхоз, с обязательным использованием той же инфраструктуры (легко представить, какую армию потенциальных браконьеров ненамеренно создали наши реформаторы).

Никакой преемственности, усугубление культурно-исторической проблемы охраны природы: что мы оставляем своим потомкам, как они будут судить о всей нашей культуре в целом? Кому пришла в голову мысль ликвидировать единственную в стране рентабельную, по мировым меркам, отрасль хозяйства?

С начала реформирования прошло 25 лет, и они не прошли даром. Нам удалось создать современную высокотехнологичную деревообрабатывающую промышленность в Западной Европе и в Китае, а у себя — заметную рать активных предпринимателей лесорубов, в т.ч. черных, а главное, наши водоохранные леса бассейнов Волги и Камы утрачивают свое назначение.

Факты — вещь упрямая, собственно, они-то и заставили меня обратить на них внимание читателей. Первым звонком послужили разговоры о запрещении устройства индивидуальных скважин на садовых участках (7 лет назад), а теперь, вот уже четвертый год подряд, глаз фиксирует нерестилища в верховьях заливов Истринского водохранилища.

Аналогичные картины пришлось наблюдать и на Озернинском и Иваньковском водохранилищах. Если колебания уровней воды в водохранилищах Подмосковья можно оправдать городским водозабором, то нехватку воды в низовьях Волги объяснить трудно.

Наконец, самый печальный, если не зловещий, показатель — отсутствие воды в колодцах в Лотошинском и Рузском районах. Лотошино, Шаховская, Волоколамск — территория водораздельных лесов истоков Шоши, Ламы, Большой Сестры и их притоков.

Создавшееся положение нельзя объяснить засушливым и аномально жарким летом 2010 года. Это явление всегда происходит в начале каждого десятилетия, так же, как и суровые зимы, случающиеся в последние годы десятилетия.

Произошло нарушение водного баланса: сумма годовых осадков оказалась меньше сумм стока и испарений, и если прекращение стока не исправит сложившуюся ситуацию, то встанет вопрос о ликвидации многих водохранилищ.

Идущее потепление ускорит процесс испарения, и мы с вами станем свидетелями уже начавшейся экологической катастрофы; даже грандиозное строительство канала, соединяющего Персидский залив с Каспийским морем, самым крупным озером на планете, с уровнем воды 28,5 метра ниже уровня мирового океана (о переговорах на эту тему с Ираном поведали СМИ), проблему не снимет.

Настораживает и падение уровня воды более одного метра в Байкале. В Заангарье леса произрастают на элементах дюнных форм рельефа: бассейн Селенги, Тункинская долина, где сплошные рубки не практиковались с 1960 года, так как они приводят в движение пески дюн…

Первое, что необходимо сделать, вывести категорию земель ГЛФ из-под влияния земельного законодательства.

Касаясь вопроса охотничьего хозяйства, необходимо особо подчеркнуть, что между ведением лесного, сельского и охотничьего хозяйства существует глубокая историческая закономерность: благополучие наших охотничьих животных находится в прямой зависимости от целей и приемов ведения этих хозяйств.

Положение, в котором находится охотничье хозяйство сегодня, известно, и, как видно из беседы с руководителем департамента охоты С.Н. Будилиным, ждать каких-либо существенных подвижек в «молодом» законе не приходится.

Считаю нужным коснуться вопроса стратегии развития охотничьего хозяйства и того состояния, котором оно оказалось сегодня. В начале 30-х годов прошлого столетия наш известный ученый, натуралист и охотовед С.А. Бутурлин писал: «Чем гуще населен какой-нибудь район, чем интенсивнее ведется на нем хозяйство, тем неизбежно меньший процент в общем хозяйственном обороте района занимает доход от охотничьего промысла, но в то же время тем абсолютно больше дает этот район (с 1 кв. м или 1 га) пушнины и дичи».

Это положение блестяще подтвердили наши западные соседи в Европе (Венгрия, Чехия и др.)

Политика нашей власти такова, что культура направлена не к человеку (газификация сел, снабжение орудиями труда и предметами обихода), а человека к культуре (в города).

Результат известен: почти во всем Центральном Нечерноземье порушена инфраструктура, масса заброшенных деревень, а в уцелевших остались только пенсионеры; утратила свое значение категория лесов поселковых образований, а появившиеся площади рубок выбыли из хозяйственного оборота на десятилетия. Так что перспективы развития охотничьего хозяйства малы.

Лучом света, надеждой на возрождение можно назвать Белоруссию, сохранившую, благодаря усилиям ее президента А. Лукашенко, инфраструктуру сельской местности.

В свете сказанного намерение господина Будилина создать опытные охотничьи хозяйства можно одобрить, но только в том случае, если их организация будет сопровождаться восстановлением инфраструктуры в сельском и лесном хозяйствах, чтобы определить пути выхода отрасли из тупика.

Все остальные вопросы ведения охотничьих хозяйств давно отработаны, и, кстати, деятельность Главохоты была оборвана на стадии как раз «обкатки» охотничье-производственных участков с целью установления оптимальных объемов работ и их себестоимости, при передаче, как намечалось, всех производственных функций обществам охотников.

Заканчивая тему, хочу остановиться на главной проблеме охраны природы — педагогической. Нет ничего более несуразного, когда в отрасль и отраслевую науку попадают специалисты, не получившие надлежащей подготовки, а еще хуже, когда в ней оказываются случайные люди. Сегодня в нашем охотничьем хозяйстве последняя категория «специалистов» преобладает — ситуация недопустимая.

На профильные факультеты Иркутского и Вятского вузов — недоборы, а ознакомившись с учебной программой подготовки охотоведов РГАЗУ в г. Балашиха, я с уверенностью полагаю, что ни один выпускник этого учебного заведения не сможет сдать теоретического минимума, который сдавали немецкие охотники в первый год прохождения ими кандидатского стажа. (Примечание. Кандидатский стаж в ГДР мог длиться от одного до трех и более лет, и за время стажировки каждый охотник должен был вырастить охотничью собаку).

В заключение хочу подчеркнуть, что в наше время нельзя ограничиваться призывами к друзьям природы: не навреди, обогати, срубил дерево — посади два; лучшее — враг хорошего, т.е. охрана того, что возможно и нужно, а не заботы о всяких перестройках и ломках.

Вопросы охраны природы нужно перенести в средние школы и, возможно, включить этот предмет в Единый Государственный Экзамен.